Percy Weasley

----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
О, как хотело быть бездарным
Твое низвергнутое семя,
Но проросло сквозь катаклизмы,
Но вознеслось на катакомбах...
Один из нас, должно быть, призрак!
А телефон молчит - по ком бы?

Это было за неделю до конца августа. Мама заставила Рона одеть дорожную мантию деда и кружила вокруг него, прикалывая булавками широкую тесьму, которой планировала надставить короткие рукава. Рональд долго держался, пока близнецы не начали подтрунивать над ним из-за жабо и оборок на подоле. В попытке дотянуться до пробегавшего мимо Джорджа, он сверзился с табурета и влетел головой в подлокотник отцовского кресла. И тогда сгоряча Рон сказал, что если родители не в силах всех нас достойно обеспечивать, им стоило задуматься прежде, чем производить на свет столько детей.
Я помню ту звенящую тишину, что повисла в гостиной, пока кто-то из близнецов умело не ввернул какую-то шутку. Помню, как вытянулась, словно струна, малышка Джинни, сидевшая рядом со мной, чтобы заглядывать в мой учебник. Когда я заставил себя оторвать взгляд от книги, я увидел отца. В его всегда улыбающихся глазах было столько боли, что у меня сжались внутренности. Я волосами на затылке почувствовал, что это успели заметить все. И всем нам захотелось одного. Вытрясти из Рональда дух. Но родители лишь провели с младшим сыном долгую разъяснительную беседу.
Отсутствие большого количества накоплений в Гринготсе у нашей семьи всегда было "отличным" поводом для шуток. Рон всегда бросался в драку, Фред и Джордж, если не следовали его примеру, находили достойный ответ. Я же был старостой и не мог себе такого позволить, кроме того, это были совершенно не мои методы. Я умел только стискивать зубы и "не обращать внимания" в лучших традициях типичных родительских советов. Тогда я не мог подумать, где мне это позже пригодится.
Когда я оказался на месте Рона, мне не досталось печальных взглядов. Зато было много бесед. "Мы должны держаться вместе и верить Дамблдору." Я выворачивался наизнанку в школе, чтобы обеспечить свое будущее. В моем аттестате было двенадцать "Превосходно", но я начинал разве что не мальчиком на посылках. Я был даже не стажером, а почти секретарем. Ассистентом человека, который даже фамилии моей не мог потрудиться запомнить. И вот я, наконец, дослужился до приличной должности, но должен поставить все это на кон за веру слову Дамблдора. Слову, ничем не подкрепленному. Дамблдора, который почти самоустранился из жизни Ордена. При всем моем уважении к профессору, я не мог так рисковать.
Я выбрал Министерство. И мой выбор обошелся бы всем малой кровью, если бы не упрямство родителей. Не их слепая вера. Во время очередной ссоры я вспылил и наговорил лишнего.
Когда растешь одним из семи детей, как бы хорошо вам не было, хоть однажды и хоть на мгновенье ты захочешь стать единственным ребенком в семье. Например, когда твои младшие братья наколдуют на твоей гордости, значке старосты, новую и не самую лестную гравировку. Или когда старший решит, что ему слишком лениво искать старые газеты и пустит на дно клетки для совы твое эссе. Я сменил, вечно пахнущую выпечкой, Нору на крохотную комнату на окраине Лондона и сгоревшую яичницу. Я часто встречаю в Министерстве отца. В едва различимом отражении в дверцах министерских лифтов я вижу, как искажено его лицо от напряженных скул и напускного холодного и сосредоточенного взгляда. Никогда и ни с кем раньше не видел его таким.
По работе мне часто приходится бывать в его отделе. Все этот Перкинс. Я хорошо знаю это место. Отец приводил меня сюда еще в детстве. Крохотный кабинет в конце узкого коридора на двух человек. Мой отец глава отдела. И его владения соседствуют с чуланом для аврорских метел. Я помню, с какой гордостью он все здесь показывал. Но не могу вспомнить, гордился ли я им или подыгрывал, чтобы не расстраивать.
Сейчас по этому коридору я каждый раз шагаю, словно на эшафот. Моя исполнительность всегда оказывается сильнее желания развернуться и сбежать. Дверная ручка каждый раз обжигает ладонь, но я захожу и стараясь не смотреть по сторонам, скороговоркой выдаю Перкинсу очередные недовольства руководства.
Но я не могу поступить так с тобой...
Оттого, едва шагнув в лавку старика Арсениуса, когда за спиной уже предательски возвещает о моем визите дверной колокольчик, я замираю и ботинки мои крепко прирастают к пыльному паркету, стоит мне увидеть тебя у прилавка. Не бросаться же мне обратно за дверь при виде родной матери. Сколько бы не был я уверен, что ты не станешь вести себя, как отец, столь не_гриффиндорского страха, что ты окажешься мне не рада, во мне наберется с лихвой.
Я мечтал изменить мир, но должность младшего ассистента позволяет начальству послать меня в аптеку. Мальчик на побегушках, вот кем я стал. Не так я хотел предстать перед вами. Теперь.
Шаг с места требует усилия воли. Но не притворятся же мне, что мы не знакомы, в самом деле!

Отредактировано Rabastan Lestrange (2013-02-07 22:28:21)